Понравилось:
1

Не понравилось: 0

ПОЛНЫЙ КАВАЛЕР ОРДЕНОВ СЛАВЫ

Из его воспоминаний о войне: «Недолго пришлось мне воевать. В километрах 40 от массива Брянских лесов ранило, да так, что полгода пролежал в госпитале. После лечения направился в Москву, на распределительный пункт. И военная судьба открыла мне совсем новую, неожиданную дорогу.

- В авиационный полк нужны воздушные стрелки на штурмовые самолеты Ил-2. Кто желает в авиацию?

После нескольких месяцев учебы нас распределили к летчикам-штурмовикам. И стал я с тех пор неразлучен с москвичом Львом Авиловым, моим командиром. Мне в ту пору 25 лет еще не было, а Леве - так запросто я называл своего командира - и того меньше, немногим больше двадцати.

Храбрый. Умный. Весельчак. Собой красавец. Сроднились мы с ним как братья. Да и как может быть иначе, если вынесли вместе такие схватки с врагом, когда казалось порой, что только чудом можно было уцелеть.

Вспоминается один вылет - уже в 1944 году. Весной. Стояли мы недалеко от Эстонской границы.

Разведка доложила:

- В районе города Тарту - аэродром противника с крупными базами горючего.

И утром, примерно часов в семь, поднялись в воздух. Когда приблизились к цели, наши истребители уже блокировали аэродром, подготовили нам возможность «поработать».

Фашисты всполошились, зенитчики прикрытия аэродрома открыли шквальный огонь. От разрыва зенитных снарядов, все небо было черным. Но враги опоздали. Мы уже определили, куда сбросить смертоносный груз. Ни один вражеский самолет не поднялся в воздух. Все были уничтожены. А сколько мы подожгли горючего, боеприпасов! Атака оказалась удачной, и к счастью была проведена без потерь для нас. Но когда наша эскадрилья летела назад...

- «Мессершмитты» с левой стороны! - передал я по рации Авилову, - нас настигла большая группа вражеских истребителей.

- Действуй самостоятельно! - командует Авилов. И запрашивает, как развернуть машину, Я дал сигнал ракетой всем воздушным стрелкам эскадрильи о приближении врага. Завязалась воздушная схватка. И вот в одно из мгновений заметил, что в хвост соседнему нашему истребителю сопровождения заходит «мессершмитт». У истребителя, как известно, нет воздушного стрелка, потому-то летчик мог и не увидеть нависшей над ним опасности. А для меня момент был очень удобным. Развернул я свой пулемет, взял прицел, нажал гашетку.

«Мессершмитт» в ту же секунду охватило пламенем и потянуло вниз. Видимо, мне удалось попасть в бензобак. Когда же мы вернулись на свой аэродром и пошли на посадку, оказалось, что шасси нашего самолета пробито. Наверное, еще в Тарту угодил зенитный снаряд. В грохоте боя мы такое происшествие даже не заметили...»
За этот боевой вылет, окончившийся так успешно, за мужество и героизм, Николая Георгиевича наградили орденом Славы 3-й степени.

Много раз ему приходилось делать вылеты на воздушную разведку для фотографирования немецких позиций. За хорошие съемки и проявленное при этом мужество он был награжден орденом Красной Звезды. До конца войны Николай Георгиевич совершил еще 43 боевых вылета. Было подбито и уничтожено 11 танков, 6 самоходных орудий, 21 автомашина, 23 повозки с боеприпасами, взорвано 3 склада с горючим, подавлен огонь одиннадцати точек зенитной артиллерии, уничтожено на аэродромах 3 и повреждено 5 самолетов противника. За эти операции Николай Георгиевич был награжден орденом Славы 2-й степени а позже и орденом Славы 1-й степени.

Р. Зорина